Советский философский словарь - субстанция

Уже в антич. философии вычленялись различные С., к-рые трактовались как материальный субстрат и пер­вооснова изменений вещей (напр., атомы Демокрита, четыре стихии Эмпедокла). Аристотель отождествлял С. с первой сущностью, характеризуя её как основу, неотделимую от вещи, её индивидуальности. Трактовка Аристотелем формы как первопричины, обусловливаю­щей определённость предмета, послужила истоком не только различения духовной и телесной С., но и спора о т. н. субстанциальных формах, пронизывающего всю ср.-век. философию (см. Номинализм, Реализм).

В философии нового времени выделяются две линии анализа С. Первая, связанная с онтология, понима­нием С. как предельного основания бытия, была начата в эмпиризме Ф. Бэкона на пути качеств. описания суб­станциальных форм и отождествления С. с формой кон­кретных вещей. Этой качеств. трактовке субстанции Декарт противопоставлял учение о двух С.: мате­риальной (для к-рой характерны протяжённость и количеств. измеримость) и духовной (мыслительной). Про­тиворечия дуализма в объяснении взаимоотношения С. были преодолены Спинозой на основе пантеистич. мо­низма: для него мышление и протяжённость не две С., а два атрибута единой С. Лейбниц в своей монадоло­гии вычленял множество простых и неделимых С., обла­дающих самостоятельностью, активностью и изменчи­востью.

Вторая линия анализа С. гносеологическое осмыс­ление понятия С., его возможности и необходимости для науч. знания. Она была начата Локком в его ана­лизе С. как одной из сложных идей и критике эмпири­ческииндуктивного обоснования идеи субстанции. Беркли вообще отрицал понятие материальной С., до­пуская лишь существование духовной С. Юм, отвергая существование как материальной, так и духовной С., видел в идее С. лишь гйпотетич. ассоциацию восприя­тий в нек-рую целостность, присущую обыденному, а не науч. знанию. Кант, развивая гносеологич. анализ понятия С., указывал на необходимость этого понятия для науч.-теоретич. объяснения явлений. Категория С., по Канту «...условие возможности всякого син­тетического единства восприятий, т. е. опыта...» (Соч., т. 3, М., 1964, с. 254). В отличие от недиалектич. пони­мания С. как неизменного, веществ. субстрата, Кант рассматривал С. как нечто внутренне изменчивое (см. там же, с. 257).

Этот подход был развит Гегелем, к-рый выделял внутр. противоречивость С., её саморазвитие. Однако диалектич. трактовка С. как субъекта, развёртывающе­го своё содержание, не была последовательно осуществ­лена Гегелем, ибо для него С.ступень развития «идеи», а не бытия.

Для совр. бурж. философии характерно негативное отношение к категории С. и её роли в познании. В раз­личных течениях неопозитивизма понятие С. рассмат­ривается как рудимент обыденного сознания, проник­шего в науку, как неоправданный способ удвоения мира и натурализации восприятий. С одной стороны, крити­ка понятия С. смыкается с критикой материализма, а с другой с отрицанием понятия причинности и при­чинного объяснения, с попытками заменить их описа­нием (Дюэм) или «функциональным отношением» (Кассирер). В лингвистич. философии понятие С. рас­сматривается как исходный принцип натуралистич. метафизики, а его возникновение объясняется специфич. структурой европ. языков, для к-рых характер­но противопоставление субъекта и предиката сужде­ния. Наряду с этой линией истолкования понятия С. существует ряд направлений идеалистич. философии, к-рые сохраняют традиционную трактовку С. (неотомизм, неореализм).

Диалектико-материалистич. учение о С. было раз­вито К. Марксом в его анализе капиталистич. произ-ва и форм стоимости (в «Капитале» абстрактный труд рас­сматривается как С. меновой и др. форм стоимости). С т. зр. диалектич. материализма категория С.одна из универсальнологич. характеристик материи как активной причины её изменений, форма причинного объяснения объективного мира. В противоположность феноменалистскому отрицанию категории С. марк­сизм подчёркивает её необходимость для науч.-теоретич. анализа действительности. Именно это требование выд­вигал В. И. Ленин: «С одной стороны, надо углубить познание материи до познания (до понятия) суб­станции, чтобы найти причины явлений. С другой стороны, действительное познание причины есть углубление познания от внешности явлений к субстан­ции» (ПСС, т. 29, с. 142-43).